We're accustomed to glamour in London SE26: Kelly Brook and Jason Statham used to live above the dentist. But when Anouska Hempel's heels hit the cracked cement of the parking space outside my flat, it's hard not to think of those Picture Post photographs of royalty visiting bombed-out families during the second world war. Her mission in my modest tract of suburbia is, however, about more than offering sympathy. Hempel—the woman who invented the boutique hotel before it bore any such proprietary name—has come to give me information for which, judging by the spreads in interiors magazines and anxious postings on online DIY forums, half the property-owners in the Western world seem desperate: how to give an ordinary home the look and the vibe of a five-star, £750-a-night hotel suite. To Hempelise, in this case, a modest conversion flat formed from the middle slice of a three-storey Victorian semi.
"You could do it," she says, casting an eye around my kitchen. "Anyone could do it. Absolutely no reason why not. But there has to be continuity between the rooms. A single idea must be followed through." She looks out wistfully over the fire escape. "And you'd have to buy the house next door, of course." That's a joke. I think.
...
It's worth pausing, though, to consider the oddness of this impulse. The hotel room is an amnesiac space. We would be troubled if it bore any sign of a previous occupant, particularly as many of us go to hotels in order to do things we would not do at home. We expect a hotel room to be cleaned as thoroughly as if a corpse had just been hauled from the bed. (In some cases, this will actually have happened.) The domestic interior embodies the opposite idea: it is a repository of memories. The story of its inhabitants ought to be there in the photos on the mantelpiece, the pictures on the wall, the books on the shelves. If hotel rooms were people, they would be smiling lobotomy patients or plausible psychopaths. | Для нас, обитателей лондонского пригорода Сиднем, гламур – дело обыкновенное: Келли Брук и Джейсон Стэтхэм было дело жили прямо над кабинетом местного стоматолога. Но в тот прекрасный день, когда за окном, об асфальт парковки застучали каблуки Анушки Хемпел, сознание в единочасие заполонили старые снимки из фотожурналов, на которых королевские особы посещают семье, пострадавшие от бомбардировок Второй мировой войны. Миссия, с которой Хемпел оказала честь именно моему скромному клочку пригорода, ничего общего с высказыванием чувств симпатии и сострадания, конечно же, не имеет. Хемпел, создавшая концепцию «бутик-отеля» еще до того, как само понятие вошло в обиход, явилась, чтобы поделиться советами, за которые половина населения Западного мира готово продать душу, во всяком случае, судя по заголовкам журналов на тему интерьера и декора, да оживленным страницам интернет-форумов, собирающих энтузиастов домашних переделок. А речь идет о том, как придать заурядному дому дух и шик, свойственные президентскому люксу в пятизвзездночном отеле. В данном случае объектом «хемпелизма» станет скромная квартирка, претерпевшая в свое время перепланировку, на втором уровне трехэтажного дома Викторианской эпохи. «У тебя бы получилось», - промолвила Хемпел, окидывая взглядом мою кухню. – «У кого угодно получилось бы. Не вижу абсолютно никаких препятствий. Но во всех комнатах должно веять единым духом. Необходимо соблюдать единую смысловую нить». Она с досадой выглянула из окна, ведущего к пожарному ходу, и промолвила: «А еще тебе придется выкупить соседний дом». Надо полагать, что это была шутка. ... Но здесь стоит приостановиться и задуматься над вздорностью самой затеи. Для гостиничного номера свойственна «потеря памяти». Будь в нем хотя бы намек на то, что здесь ранее был кто-либо другой, как нас одолевает чувство дискомфорта. Особенно учитывая тот факт, что большинство из нас останавливаются в отеле, чтобы проводить время так, как нам несвойственно его проводить, находясь дома. Мы ждем, что наш номер будет вылизан до блеска, как после покойника (в некоторых случаях в буквальном смысле). В домашней обстановке совершенно иной характер: дом – словно кладовая памяти. Истории обитателей просто обязаны прослеживаться в его атрибутах: фотографиях на камине, развешенных на стенах картинах, выстроенных на полках книгах. Если сравнить гостиничный номер с человеком, то это словно улыбающийся пациент, перенесший лоботомию или умеющий внушать доверие психопат.
|